Modjo

«Мы просто переводчики с языка эмоций на язык музыки…»

Наверняка вы все помните песню "Lady", которую некоторые "эмтивишно"-настроенные газетки называли "мелодией лета-2000". В Европе, разумеется. У нас она была "мелодией лета-2001", что характерно. Даже если вы не слушаете подобную музыку, она явно нашла вас сама, демонически выскочив из радио или настигнув в виде мелодии, которую неосознанно мурлыкает под нос ваша подружка. "Lady… hear me tonight", — фанковый такой ритмец, потанцевать-поколбаситься — неудивительно, что дуэт MODJO, виноватый в рождении этой вещицы, некоторые считают "однохитовым" явлением. Ничего подобного. Старательное журналистское расследование и дотошный опрос французских бабушек, сидящих на скамеечках перед домиками Янна и Ромэйна, доказали, что ребята, несмотря на молодость, занимаются музыкой всерьез, а попсовость кажущаяся — это все по юности, по наивности. Про то, что песня "Lady" попала на первое место не только британского, но и австралийского хит-парада и висела там, как мертвый ястреб на проводах, несколько недель, старушки не знали — зато вскрыли всю предысторию, поскрипывая приторными голосками, захлебывающимися от умиления. Оказывается, старший из дуэта — Ромэйн — родился в Париже и уже в пять лет бодро играл на пианино композиции покойного Моцарта. Потом он уехал с родителями в Мексику и запоем слушал там каких-то "сатанюг" (потом выяснилось, что имелись в виду группы SEPULTURA и METALLICA — наш человек!!!). Дальше были Алжир и Бразилия (родители мальчика любили менять обстановку), в которой Ромэйн открыл для себя джаз и параллельно начал играть в группе. Естественно, что столь эклектично одаренный ребенок вскоре занялся ди-джеингом и миксингом и встретил еще одного вундеркинда по имени Yann. Янн еще с младенчества неплохо играл на флейте и кларнете, а еще слушал добрую, хорошую музыку в виде BEATLES. Еще он бил в барабаны и сочинял романтические песенки. Потом он стал студентом "Школы современной музыки" в Париже — тут-то ему и подвернулся Ромэйн, который тогда же вздумал получить музыкальное образование. Наверное, чтобы следовать веяниям моды, ребята занялись танцевальной музыкой, внедряя в нее фанковые ритмы и соуловую мелодику с красивыми вокалами.

Естественно, подтвердить все вышеописанные слухи (да и в Интернете, который суть большая мусорка, не все правда…) могли только непосредственные участники проекта. Поскольку Ромэйн плохо знает английский (или неразговорчив по природе), с нами на связь вышел Янн, который развеял все стереотипы касательно собственной музыки, представ не неким увлеченным попсовеньким юношей с рыбьим взглядом, а очень музыкально мыслящей личностью с приятным французским акцентом… Пусть в моем восприятии этот человек так и не смог связаться в единое целое с песенкой "Lady" и предыдущим своим альбомом. Впрочем, люди растут, меняются…Тем не менее, новый альбом MODJO явно стоит послушать. Сам Янн уверен, что он нам понравится.

— Сам процесс записи был довольно спонтанным… так получилось, что надо было записывать все очень быстро, а у нас было слишком много идей — все это положительно отразилось на альбоме. Он получился слишком разным. Результат — это нечто очень спонтанное, но рожденное настоящим вдохновением. Мы не особенно заботились о том, что можем повторить самих себя или сделать что-то немодное — мы не совсем так мыслим. Мы старались быть очень естественными в написании песен, и в итоге альбом полон очень сильных мелодий — наверное, это самое важное в нем. Музыка, в альбоме представленная, очень многогранна, мы старались исследовать все ее стороны. Понятно, что вокал — очень важная часть всего, мы очень любим петь — и все это на фоне разных стилей, от диско до соула и фанка… и даже боссанова там есть, там много разных вещей.
— Что вас вдохновило на такое разнообразие? Вы много разной музыки слушаете?
— Все вдохновение внутри. Мелодии — а все дело именно в мелодиях — искать не надо, они все внутри, они естественны. Мы просто переводчики с языка эмоций на язык музыки. Если ты не можешь выразить светлые и позитивные эмоции словами, рождаются такие простенькие песни вроде "Lady". Если из тебя исходят мрачные эмоции, навеянные либо ссорой с любимым человеком, либо чем-то не менее депрессивным, песня будет более медленной… менее попсовой… иногда она даже может быть пугающей. Каждая песня — отражение сильного чувства.
— Кого бы ты мог назвать своим учителем в музыкальном стиле? Когда ты начинал, ты же хотел быть на кого-то похожим…
— Знаешь, на всех музыкантов влияет та музыка, которую они слушают в детстве. Но я стараюсь забывать о своих влияниях, когда сочиняю сам — а вдруг "стащу" что-нибудь неосознанно, а потом расстраиваться буду… Фактически, я огромный фанат BEATLES. И остальных стареньких команд 60-х… вроде KINKS и молодого Дэвида Боуи. Еще мне дико нравится музыка Бьорк. Но когда я просто слушаю какую-нибудь песню, я всегда стараюсь что-то додумывать свое, мне нравится чувствовать себя вовлеченным в музыку, которую я люблю… С детства я был огромным фанатом джаза. Мне кажется, что нашей музыкой мы не копируем то, что слушаем сами, а по-другому выражаем те чувства, которые вызывает в нас наша любимая музыка.
— Насколько я знаю, ты играешь на целой куче инструментов. Какой инструмент ты считаешь наиболее характерным для тебя как для человека?
— Я как-то об этом не думал. Ну да, я на многих разных инструментах играю, но я себя не "привязываю" ни к какому. У меня есть пианино, и на гитаре играю часто, когда сочиняю… У меня есть четырехдорожечный магнитофончик, я в него напеваю все, аранжирую сам, чтобы представить, как это будет выглядеть в записи. Ну, был период, когда я страшно увлекался барабанами, но потом я это забросил — потому что на барабанах нельзя играть мелодии, которые вертелись у меня в голове. Но меня волнуют не столько инструменты, столько качество музыки, которую ты можешь сыграть на этих инструментах. Даже на стареньком раздолбанном пианино можно сыграть гениальную вещь.
— Как ты думаешь, музыкальное образование нужно, чтобы производить хорошую музыку? Ведь ты же заканчивал музыкальный колледж…
— Нет, нет, само образование никакой роли не играет. Ты можешь сочинять музыку, не зная ничего о том, как это делается. В колледже тебя могут научить называть ноты своими именами и владеть инструментом, чисто в техническом плане — и не более того. Когда ты почувствуешь, что ты достаточно овладел техникой, чтобы играть так, как ты хочешь, тебе следует немедленно остановиться изучать музыку и пойти своим путем. Иначе растеряешь то, что дано природой и нахватаешься чужих "фишек". Если твоя цель — преобразовывать чувства в музыку, никто тебя этому не научит — это или есть, или этого нет.
— Насколько важно для тебя играть музыку "вживую"? Ведь у вас довольно много сэмплированных звуков — как вы воспроизводите это на концертах? Фоном пускаете?
— Играть "вживую" — для меня это самое важное. С 10-ти лет, я любил играть на сцене разнообразную музыку, я много выступал тогда. Еще давно мы очень серьезно решили не использовать никаких сэмплеров и машин на сцене, играть все песни — но в оригинальном, акустическом исполнении, как положено. Все честно, я беру гитару и пою, у нас настоящий барабанщик и басист, и впредь мы собираемся исполнять песни ПОЛНОСТЬЮ "вживую". И это классно.
— Ты рассматриваешь это еще и как способ коммуникации с поклонниками?
— Думаю, это наилучший способ. Хотя я уверен, что альбом — тоже способ коммуникации. Люди будут внимательно слушать его и как-то реагировать сами в себе. Мы вложили очень много чувств в каждую песню, поэтому ответная реакция — даже та, которую мы не сможем наблюдать, — все равно является коммуникацией.
Наверное, мы это как-то чувствуем. Но все равно, когда ты на сцене — это самое полноценное общение.
— Изменил ли успех ваше отношение к жизни и к музыке?
— Отношение к музыке — никак не изменил. Мы же изначально хотели жить музыкой, зарабатывать музыкой и воспринимать все через музыку. И эта мечта осуществилась, это самое важное. Разве что это еще серьезнее связало нас с музыкой, мы стали глубже в ней, в самом процессе, мы внутри. Когда все знают и любят тебя, твоих чувств становится больше, это самая прекрасная вещь касательно музыки. В жизни же все осталось по-прежнему.
— Вы с Ромэйном увлекаетесь разной музыкой. Значит ли это, что вы не останетесь в собственных рамках и можете резко переключиться на что-то совершенно иное?
— Думаю, мы это уже сделали. Новый альбом — совсем не то, что от нас ожидали люди. Многое изменилось. Мы об этом даже не говорим — если бы ты не спросила, я бы об этом даже никогда не подумал, настолько это естественно. Мы можем играть танго, рэгги, блюз и что угодно, у музыки не одна сторона. Чем шире ты чувствуешь, тем разнообразнее ты выражаешься!
— Получается что радикальные вещи в музыке вас не пугают… А если ты чувствуешь УЖАС, кошмар, что-то экстремальное?..
— Даже если нам потребуется выразить что-то экстраординарное и пугающее, мы не остановимся ни перед чем, чтобы передать то, что мы хотим.
— В вашем союзе есть какая-либо лидерская позиция? Кто обычно принимает решения?
— Нет, фактически лидерства нет. Все пятьдесят на пятьдесят. Мы вместе сочиняем песни. Мы оба пишем и сочиняем, оба продюсируем, вместе сидим за компьютерами и все, касающееся музыки, делаем вместе.
— А все, не касающееся музыки? Вне музыки у вас много общих интересов?
— Да-да, мы друзья, конечно. Ну, мы не каждый день вместе тусуемся, но вообще мы очень близки, и это важно — потому что мы проводим много времени вместе за работой.
— Что для тебя важнее музыки? Или таких вещей в твоей жизни нет?
— Ха-ха… Мммм… Музыка — самая важная вещь в моей жизни с 4-х лет, понимаешь? Теперь я считаю, что это — главное. Не могу представить как бы жил, если бы не умел сочинять музыку. Конечно, есть близкие люди, друзья, и личная жизнь и все такое… но самое главное — это музыка.
— Странно. Это какая-то аддикция… или ты просто воспринимаешь все вещи через музыку… то есть это не объект, а индивидуальный способ восприятия мира, вроде фильтра, да?
— Наверное, да. Мне об этом еще надо подумать. Это очень глобальная тема, даже в чем-то личная. Когда я стараюсь выражаться через музыку, у меня такое чувство, что я смотрю на жизнь с другой стороны, но вижу все, что мне надо видеть, и даже больше, чем видят другие люди. Думаю, да, ты правильно сказала.
— Часто ли вы заглядываете в будущее? Чего мы можем ожидать от вас в будущем, и знаете ли вы сами, куда будете двигаться?
— Знаешь, мы стараемся воспринимать вещи легко, чтобы все шло своим чередом, мы не знаем точно, куда придем и что мы будет делать через несколько лет. Я знаю, что сейчас у нас будет турне и все такое… Но что потом? Неизвестно. Что я точно знаю — явно будет здорово! А что именно — не знаю. Не уверен, будут ли соло-альбомы… Возможно. Ведь все к этому приходят. Или мы решим какое-то время отдохнуть друг от друга — а это будет когда-нибудь, это явно потребуется, пусть и не скоро — опыт других дуэтов показывает. Как бы то ни было, все будет так, как надо, потому что мы будем искренними. Это самое главное.